Перевозчик Флёв Сандр

Выброшенные детали, попавшие в водостоки, можно использовать как оружие в критической ситуации.
Первым его противником был всего лишь обыкновенный монстр, питавшийся «насыщенной питательной водой».
Но, как бы то ни было, этот монстр переломал колени и челюсти бесчисленному количеству «домашнего скота».
За то, что он отправил многих, кто угрожал его соотечественникам, в серую всеобъемлющую реку,
с подачи друзей Эдуардо его стали ласково называть «Паромщиком».

Конечной целью благоустройства города Фонтейна было превращение канализации в подземный город.
Естественно, что бюрократия Кур-де-Фонтейна не могла поддерживать порядок в Флёв Сандр.
Поэтому главарь разбойников, начавший с бронзовой трубой в руках, чтобы отбиваться от крокодилов,
стал защищать купцов от вымогательства, преследования и шантажа со стороны банд,
разрешать споры между «земляками» из Флёв Сандр и благословлять новобрачных.
Пока, наконец, не было сказано: «Пусть всё, что освещает солнце, принадлежит им, а Флёв Сандр — нам».

Но на этом движение к лучшему не заканчивается.
Нельзя изменить положение людей, но можно выбрать другую систему координат.
И с определённой точки зрения разницы между «ними» и «нами» нет,
есть только территории, которые можно осваивать, и мусор, от которого надо избавляться или «перемещать».

Эдуардо был в числе арестованных, сопротивлявшихся чистке Флёв Сандр, и, когда его везли в ссылку в пустыню, приспешники освободили его.

Объединившись с товарищами, действовавшими в районе горы Мон Атонеки, они заняли Пуассон и,
взяв в заложники членов Палаты Жардинаж, которым была поручена их перевозка, выдвинул ряд неразумных требований.
Этот инцидент был окончательно урегулирован благодаря активному вмешательству Охотников Сумеречного двора.

Журналист Карл Ингольд, вызвавшийся выступить в роли переговорщика, сделал эту фотографию в Пуассоне до того, как ситуация ухудшилась.

В центре снимка стоит Эдуардо Бэйкер, опираясь на свою знаменитую — или печально известную — бронзовую трубу, как на трость.
Другая рука Эдуардо лежит на плече его сына Жакоба, который вцепился в рукав Рене де Петрикора.
Слева от них — великий иллюзионист Парсифаль, небрежно облокотившаяся на перила и сверкающая своей фирменной сценической улыбкой.

Справа от Эдуардо — тогдашний мэр Пуассона Рено де Петрикор. Он одет вполне официально, хотя воротничок слегка оттопыривается.

Его сын Рене стоит перед ним с широко раскрытыми глазами и в некоторой растерянности, очарованный такой диковинкой, как новая фотокамера.

Женщина слева от Парсифаль с младенцем на руках — Роза Рид с мужем Томпсоном, а в крайнем правом углу снимка — Том Альтер. Они смотрят перед собой, их лица бледны от света лампы фотокамеры. Кажется, что они смотрят не на Ингольда и не на фотокамеру. А в будущее.