Берсерк

Цветок

«Изысканный цветок, окрашенный в алый цвет. Он отражает сущность Берсерка.»

До того, как сойти с ума, воин порой гулял в саду роз.
У него никогда не было семьи. Не было ни возлюбленной, ни друга, с которым он мог бы поделиться своими мыслями.
В перерывах между битвами он приходил в этот сад, чтобы со всей нежностью, на которую был способен, ухаживать за хрупкими цветами...

Как будто кроваво-красные розы, скрытые в недрах колючих кустарников, единственные могли дать его душе почувствовать тепло.

Перо

«Перо легендарной птицы цвета индиго, частично окрашенное в алый цвет.»

Родина воина пала в пламени войны между Архонтами и смертными.
Сад роз сгорел во всепоглощающем огне, и чёрные птицы – вестники смерти – клевали трупы своих сородичей.
В том пламени возродился воин, одержимый лишь жаждой мщения и убийства.

И чёрные перья, разлетевшиеся над полем битвы, окрасились алым, когда он совершил свою месть.

Часы

«Часы, неумолимо отсчитывающие время. Они напоминают берсерку о том, что его часы сражений и дни жизни в этом мире сочтены.»

Ничто не вечно; даже берсерк не мог оспорить эту истину.
Когда море крови под его ногами иссохло, когда силы покинули берсерка, он встретил последнего соперника, определившего его судьбу.

Когда закат опустился на залитое кровью поле, Песочные Часы берсерка вспыхнули алым в лучах клонящегося к горизонту солнца.

Кубок

«Кубок из костей неведомого существа. Это трофей с одной из кровопролитных битв древности.»

Кровожадный берсерк бесчинствовал на земле, сражался и с людьми, и с монстрами, а однажды бросил вызов Архонтам.
В безжизненных, забытых всеми землях он столкнулся с не знавшим себе равных монстром.
Стальная маска берсерка скрывала сжигающий душу гнев. Он вступил в безжалостный кровопролитный бой с монстром.
Сражение длилось часы, дни, годы, и монстр, наконец, был повержен.

И берсерк высосал из сломленного рога монстра костный мозг, который заменил ему вино для победителя.

Головной убор

«Устрашающая железная маска, разбитая в пылу безжалостной битвы.»

Черты лица безумного воина, опалённого терзавшим его родину огнём, стали неузнаваемыми.
Стальная маска прикипела к его плоти, и никакие чувства не способна была отразить её холодная поверхность.
Однажды в пылу безумной схватки противник разбил маску на две части.
Трещина прошла ото лба к подбородку и была столь глубокой, что обнажила плоть.
Но ни боль, ни хлещущая кровь не могли остановить берсерка в его болезненном безумии.

Берсерк продолжал рычать, пока свежая алая кровь не покрыла всё его лицо поверх уже запёкшейся.